на зелени газонов, возникают палаточные городки с разного рода лозунгами. Горожане уже привыкли к ним, и совершенно не обращают на «протестантов» внимания. Их больше привлекает зелень, открытые поляны и детские площадки, раскинувшиеся в долине между высокими зданиями Кирьят-Вольфсон с одной стороны и Кнессета с другой стороны. А любители истории и археологии могут прогуляться к югу от Ган-Сакер, где в долине Креста расположился одноименный монастырь Креста, принадлежавший когда-то грузинской, а сегодня греческой православной церкви.

А кем же был Сакер, в честь которого назвали центральный иерусалимский парк? Гарри Сакер (Sacher) родился в Великобритании в 1881 году. Он был адвокатом по профессии. Его жена происходила из семьи Маркс, основателей торгового дома «Маркс энд Спенсер». Таким образом именитым родственником Сакера стал лорд Саймон Маркс, который помог Гарри в карьерном росте, сделав его директором торгового дома. У жены Сакера была родная сестра, мужем которой являлся лорд Исраэль Зив, известный сионист, пламенный поклонник идеи воссоздания еврейского государства в Эрец-Исраэль. Это приблизило Гарри Сакера к идее сионизма. В феврале 1917 года Сакер находился вместе с видными деятелями сионистских кругов в государственной комиссии. С ним сидели бок о бок Уолтер Ротшильд, Джеймс де Ротшильд, Исраэль Зив, Герберт Самуэль, Нахум Соколов и Хаим Вейцман (будущий первый президент Государства Израиль). Эта комиссия была призвана определить будущие границы еврейского национального очага, и результатом ее работы стала декларация Бальфура. Черновик этой декларации был составлен Сакером совместно с Нахумом Соколовым.

В 1918 году Гарри Сакер переехал в Эрец Исраэль, проживал в Иерусалиме и работал в адвокатской конторе. Его услугами пользовались Пинхас Рутенберг (отец израильской электрификации), Еврейский университет в Иерусалиме, Сохнут. А в 1927 году Гарри избрали в правление сионистского конгресса – вместе с Генриеттой Сольд (основательницей больницы Адасса) и Фредериком Кишем.

После смерти Гарри Сакера все его состояние было завещано его детьми на создание в Иерусалиме парка, который станет настоящим городским садом (старый гордской сад в районе улицы Кинг Джордж ни размерами, ни месторасположением не удовлетворял требованиям к городскому парку). Так имя этого пламенного сиониста было увековечено в городе, который он так любил. Кроме парка именем Гарри Сакера назван НИИ на базе юридического факультета Иерусалимского Еврейского университета.

Заброшенные дома Иерусалима

А разве на эти чудеса посягает еще кто-нибудь?

– Да.

– Вы, вероятно, имеете в виду сталкеров?

– Я не знаю, что это такое

– Так у нас в Хармонте называют отчаянных парней, которые на свой

страх и риск проникают в Зону и тащат оттуда все, что им удается найти.

Это настоящая новая профессия.

Братья Стругацкие, «Пикник на обочине»

Сталкеры – термин сравнительно новый, но популярный и модный. Особенно в свете зародившегося так же недавно нового вида туризма, туризма индустриального.

Действительно, не музеями едиными сущ любой город, и не только картинами и дворцами может заинтересоваться современный искатель приключений. Цивилизация, помимо дворцов, создавала и создает заводы, теплицы, доменные печи. Река времен в своем стремлении не уносит дела людей полностью, оставляя на поверхности городов заброшенные, для кого-то уродливые, но для кого-то прекрасные здания. Есть целые города, вымершие от той или иной причины – Припять, Кадыкчан, Колманскоп, Агдам, Гуанкадзима. Особая эстетика мертвых домов привлекает к ним особый вид туристов – сталкеров. Эти люди могут часами скитаться по вымершим коридорам и комнатам, спускаться в грязные подвалы и, с риском для жизни, пробираться по лестничным пролетам, поднимая тучи пыли, распугивая котов, бомжей и наркоманов, нашедших себе приют в «заброшке».

Сталкер у заброшенного дома

В живом и тесном городе Иерусалиме, где земля необычайно дорога, и новая малогабаритная квартира стоит безумных денег, есть, тем не менее, много заброшенных домов, более 450000 квадратных метров площади, которая могла бы использоваться по назначению. Периодически в Столице возникает то или иное движение, ставящее своей целью возрождение мертвых домов и приведение их в порядок. Чаще всего никаких поставленных целей эти энтузиасты не добиваются, и продолжают стоять заброшенные здания, привлекая к себе бомжей, наркоманов, безумцев и просто искателей приключений.

Дом на Кинг Джордж 47

Один такой дом, очень известный широкой публике благодаря своему месторасположению, находится на улице Кинг Джордж 47. Когда-то он считался образцом новой израильской архитектуры и принадлежал строительной компании «Солель Боне». Эта компания появилась в 1924 году и называлась «Еврейская строительная компания по общественному домостроению», или, другими словами, «Еврейский домостроительный комбинат». Ее история заслуживает отдельного рассказа, мы же вспомним об этой, уже почившей в бозе, компании (ее расформировали в 1996 году) лишь в связи с домом номер 47 на улице Кинг Джордж. Это здание построил архитектор Реувен Тростлер (он же Рудольф Тростлер), известный автор проектов в «интернациональном» стиле. Его детищем является одетая пиленным камнем гостиница «Мигдаль Иерушалаим» на улице Гилель. Сын австрийского столяра, Тростлер родился в 1908 году, а в возрасте 30 лет успел уехать с женой в подмандатную Палестину, где продолжал работать архитектором. Его дипломный проект, над которым Рудольф работал еще в Вене, был посвящен тебе компактной и функциональной архитектуры. В Израиле им спроектированы – помимо гостиницы «Мигдаль Иерушалаим» еще несколько десятков больших зданий, таких как дом профсоюзов медицинских работников на улице Штраус в Иерусалиме (когда-то в этом здании помещался «Русский центр» и кафешка, известная у репатриантов под кличкой «идиотник»), здание центра телевидения в Ромеме, в Иерусалиме и этот самый дом на улице Кинг Джордж 47. А также много-много безымянных, серых, функциональных жилых домов-хрущевок, или, как называют их в Израиле «блоким».

Умер Реувен Тростлер в 1999 году. Ему был 91 год. А любимое им детище – дом «Солель Боне» – на момент смерти архитектора уже 12 лет стоял в запустении.

Внутри «Дома Тростлера»

Уже в 1987 году, зарывшись в долги, «Солель Боне» продала это здание частному подрядчику. Пятиэтажный (пятый этаж полуподвальный), своеобразной архитектуры, с балкончиком на фасаде и козырьком-веером над входом, добротно построенный дом стал местом жизни бездомных. На верхних этажах в выбитые окна врывался свежий иерусалимский ветер. По красным перилам широкой лестницы скатывались на заднице забежавшие в дом-призрак пацаны из соседней гимназии. И пожимали плечами работники Еврейского агентства, располагающегося напротив, поглядывая, как красавец-дом становится призраком.

Таким он представал до недавнего времени перед сталкерами. Совсем недавно сталкеры обнаружили, что дом Тростлера разрушен – на его месте должно быть построено 19-этажное здание. Радует одно – в Иерусалиме еще достаточно таких заброшенных домов

Лифта – разбойничье гнездо опустело

Всякий, кто приезжает в Иерусалим со стороны Тель-Авива по шоссе номер 1 и, стоя в пробке на въезде в город, смотрит со скукой в левое окно автобуса, может заметить на склоне холма, на котором сверху топорщатся дома иерусалимского района Ромема, развалины каких-то довольно старых строений, буро серого цвета, с выбитыми окнами и деревьями, прорастающими сквозь их стены и полы. Это бывшая арабская деревня Лифта, которая на иврите носила во времена Второго Храма название Эйн-Нафтоах.

Источник Мей-Нафтоах

Собственно арабская деревня возникла на склоне холма над источником довольно давно – в 13 веке, и до начала двадцатого века представляла собой крупный хутор с населением, едва превышавшим 400 человек. В годы британского мандата в деревеньку начался активный приток арабского населения со стороны Сирии, привлеченного обилием рабочих мест, создаваемых англичанами в Иерусалиме. Население, надо сказать, было самое что ни на есть бандитское – в 1929 году арабы Лифты вовсю участвовали в еврейских погромах, а в середине 30-ых годов их ночные нападения на еврейские кварталы Иерусалима, бесконечные грабежи и насилие, стали притчей во языцех. Именно поэтому после Войны за Независимость, в 1948 году, когда большая часть земель Лифты